Самоочищение без самоограничения

Неточное поведение управляющего принудило коллектив обратиться к читателям. Размещенный текст так и именуется — «Воззвание редакции (заглавие издания) к читателям». В нем говорится: «Уже третьи день мы в редакции обсуждаем ситуацию, отношение к ней всякого сотрудника и то, какой обязана быть наша общественная реакция. Часть нашей команды считает, что поведение N. (в тексте — подлинное имя и фамилия) было неправильным, обидело как минимум упомянутых в материале женщин (их имена и фамилии также названы. — В.В.). <…> Эта часть команды ждет, что N. пересмотрит свое поведение. Остальные члены редакции считают, что в обрисованных ситуациях нет насилия и принуждения. По их воззрению, дела, о которых говорится в тексте, должны остаться личным делом N. и героинь материала, а общественные извинения в данной ситуации не к месту». В общем, как нам быть? Рассудите нас, люди.

Для чего главы регионов уходят в социальные сети

Ранее с таковыми письмами (они начинались словами «Финансово накладная редакция!») читатели обращались в газету, сейчас — напротив: создатель и адресат поменялись местами. «Новенькая этика». Привыкайте.

На той же недельке на одном из ютьюб-каналов был показан сколь непонятный, настолько и безразмерный (длительность — 2 часа 49 мин.) видеоматериал (назовем так за отсутствием признаков жанра), посвященный истории пользующегося популярностью интернет-издания. И там вновь, в который уж раз, в деталях и подробностях дискуссировалось неблагопристойное поведение, которым два года вспять скандально отличился основной редактор этого самого издания.

Оказаться в центре скандала, связанного с харассментом, — преимущество узнаваемых людей и компаний

И так сейчас чуток ли не любой денек. Чуть перемыли в соцсетях порочные кости головного редактора почетаемой радиостанции, как подоспел с «домогательствами» узнаваемый телеведущий. Отстали от него — принялись за шеф-редактора и бильд-редактора сетевого издания, у каких нашелся буквально таковой же «состав злодеяния».

Сколько зарабатывают хакеры на продаже аккаунтов к сервисам

На просторах «Фейсбука», где адепты «новейшей этики» бестрепетно вершат свои моральные приговоры, одна медиазвезда другую поменять торопится, дав ночи полчаса.

Не припомню, чтоб о непростительных вольностях собственного управляющего докладывал общественности коллектив металлургического комбината либо овощеводческой бригады. Это никому не любопытно. Оказаться в центре скандала, связанного с харассментом, — преимущество узнаваемых людей либо узнаваемых компаний (учреждений, организаций), будь то радиостанция, театр либо спортивный клуб. Но никакая компания не откликается на обвинения (тотчас бездоказательные) собственного сотрудника в неблагопристойном поведении с таковой скорой конфузливой готовностью, как это делают СМИ (Средства массовой информации, масс-медиа — периодические печатные издания, радио-, теле- и видеопрограммы): да-да, спасибо за сигнал, мы разберемся, «он пока ушел в отпуск», «он на месяц отстранен от эфира»… Никакая компания не старается перевоплотить такового рода внутреннее расследование в «денек открытых дверей». И никакая компания, занявшись установлением у себя определенных правил, норм, приличий, не призывает на выручку «читательский актив».

Желание создать общественным чуток ли не все, что происходит в редакции, побеждает некие СМИ (Средства массовой информации, масс-медиа — периодические печатные издания, радио-, теле- и видеопрограммы)

Желание создать общественным чуток ли не все, что происходит в редакции, побеждает некие СМИ (Средства массовой информации, масс-медиа — периодические печатные издания, радио-, теле- и видеопрограммы). Я на данный момент не имею в виду ту открытость, с которой одна из газет не так давно говорила своим читателям о происходившей в ней смене собственника, повлекшей смену редакционной политики, уход неких служащих и т.п. Вербование внимания публики к редакционным событиям, имеющим общественную значимость, — это нормально. Я говорю о другом — о зацикленности какого-нибудь издания на для себя возлюбленном, о упоении собственной особостью, о преисполненности своей значимостью (весь ютьюб заполонен многоречивыми интервью, которые один журналист дает другому журналисту). Следствие всего этого — «припадки (внезапно возникающее кратковременное, обычно многократно повторяющееся, четко ограниченное во времени болезненное состояние) дурной откровенности» там, где уместнее сдержанность и мера.

В соцсетях новейший тренд: учителя пляшут и набирают миллионы просмотров

Есть профессии, сущность которых заключена в их публичности. Артисты, телеведущие, известные политики не обделены публичным вниманием, но конкретно потому большая часть из их берегут свое privacy — воздерживаются от широких душеизлияний о бедах в личной жизни, не сетуют под телекамеры на бытовые неурядицы, держат рот на замке насчет собственных заболеваний, и даже когда стают жертвами хулиганов, жуликов либо домогателей, решительно отбиваются от раздражающих репортеров, стремящихся выведать «как это было». В этом смысле общественная профессия накладывает на ее носителя определенные ограничения. Просто говоря, не все, что случилось с тобой, стоит передавать граду и миру. Зритель должен сопереживать Джульетте, а не актрисе, которая была обязана «уступить» режиссеру, чтоб получить эту роль.

Журналист — тоже общественная профессия. Желаете «самоочиститься» — Бог в помощь. Принимайте внутренние уставы и кодексы, устанавливайте границы допустимого и недопустимого в отношениях меж сотрудниками. Не посвящайте лишь ваших читателей, зрителей, слушателей в пахнущие подробности, кто, кого и за что «трогал», не выставляйте на всеобщее обозрение корпоративное грязное белье, не втягивайте в прения по чьему-то «индивидуальному делу» весь белоснежный свет. Понимаете, как-то уже надоела эта раздольная малаховщина, этот вселенский партком.

Источник: rg.ru