И опять окаянный вопросец: что делает человека человеком? Отсутствие хвоста? Подбородок? Опытные ручки? Быть может. Но перечень будет неполным без возможности к рекурсии. Другими словами без умения на уровне мыслей встраивать одни элементы в остальные, относящиеся к тому же типу. Считается, что это главная изюминка, без которой неосуществим человечий язык, музыка, математика и совершенно вся людская культура. Без рекурсии мы не смогли бы сконструировать и осознать выражения типа:
А это пшеница,
Которая в тёмном чулане хранится
В доме,
Который выстроил Джек…
— потому что это просит умения строить и разбирать вложенные структуры.
Вы, может быть, привыкли к осознанию рекурсии как ситуации, когда определение понятия включает само определяемое понятие либо функция определена через себя же, но тут идёт речь быстрее о лингвистическом термине. В лингвистике под рекурсией понимается способность естественных языков включать выражение в другое выражение, расширять предложение придаточным предложением, которое также быть может расширено придаточным, которое также быть может расширено придаточным etc. Считается, что таковая возможность в том либо ином виде существует во всех естественных языках и что она связана с базисными структурными чертами людского мышления.
(В статье на sciencenews.org приведён актуальный пример рекурсии: «Эта эпидемия ужасна» ➜ «Эта эпидемия, из-за которой настолько не мало людей остались без работы, не говоря уже о риске для здоровья, ужасна»).
Некие спецы утверждали, что способность составлять рекурсивные конструкции — чуток ли не единственная изюминка, выделяющая человека из звериного мира. Выходит, хоть какой человек способен к рекурсии, а звериные — нет? Либо всё-таки братья наши наименьшие не безнадёжны? Разные испытания, проводившиеся с звериными и малеханькими детками, оставляли этот вопросец открытым. Показано, что некие звериные способны, к примеру, угадывать, что B будет следовать за А, либо различать структуры вида ААА от структур вида ААТ. А как насчёт рекурсии? Будут ли, к примеру, мортышки спонтанно применять «вложенную» стратегию?
Создатели статьи в Science Advances инспектируют, способны ли встраивать одни последовательности вовнутрь остальных различные людские группы, а также макаки-резусы. В качестве «подопытных» людей выступили 10 взрослых обитателей США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) (студенты), 50 американских малышей 3—5 лет и 30 семь представителей боливийской народности чимане, почти все из которых безграмотны. К ним присоединились три взрослых макаки — два самца и одна самочка. Мало, естественно, но «это наибольшее число звериных, доступных для тестирования». Управятся ли мортышки с заданиями — научатся ли верно встраивать один набор знаков в иной? И, основное, использовать обретенный навык к новеньким символам?
Ах так проходил опыт. Поначалу испытуемых учили строить вложенные последовательности, для чего же в различных местах экрана появлялись четыре знака — скобки 2-ух видов, к примеру {}[]. Чтоб получить поощрение (приятный звуковой сигнал в случае человека либо лакомство для обезьян), требовалось надавить на знаки в определенном порядке, чтоб вышла «матрёшка» из открывающих и закрывающих скобок — к примеру, {[]}.
У представителей чимане появились трудности с использованием сенсорным экраном, потому для их комп поменяли на бумажные карточки.
Испытуемых учили принципу с помощью 2-ух наборов скобок ({()} и {[]}), пока те не достигали уровня 70% правильных ответов. Потом следовал опыт 2, в котором совместно с уже обычными последовательностями скобок употреблялся набор, состоящий из центральных частей всякого из прошлых наборов ( ()[] ). В конце концов, в 3-ем опыте вводились совершенно новейшие последовательности знаков типа <>{}, которые необходимо верно вложить друг в друга ( либо {} ). В этом тесте исследователи употребляли 30 списков знаков, которых испытуемые ранее не лицезрели.
С первым тестом более-менее удачно совладали как люди, так и мортышки: взрослые америкосы в среднем давали 97% правильных ответов, чимане — 91%, детки 60%, мортышки — 68%.
Во 2-м опыте все группы людей стабильно предпочитали рекурсивную стратегию, нередко, хотя далековато не постоянно, встраивая одни скобки вовнутрь остальных. Мортышки тоже время от времени выбирали такую последовательность, но настолько же нередко надавливали на знаки в перекрестном порядке (к примеру, [(]) ).
Рис. 2. Сравнительная диаграмма результатов теста переноса стратегии на новейший набор знаков (слева вправо) взрослых янки, взрослых чимане, малышей и обезьян
Исследователи пришли к выводу, что проведенного обучения для обезьян недостаточно: они не научились переносить рекурсивную стратегию на новейшие наборы знаков, хотя с 1-м тестом управлялись даже лучше, чем почти все детки (Не забудьте лишь, что малышей 50, а макак 3). Может, макакам необходимо еще чуть-чуть поучиться? Либо всё же дело в принципных ограничениях оперативки этих приматов? Чтоб проверить, какая версия верна, исследователи дали мортышкам крайний шанс: провели для их доп «уроки» с 2-мя совершенно новенькими наборами скобок, а потом опять перебежали к тесту 2. На сей раз мортышки показали бóльшую сообразительность. Правда, если глядеть на общую диаграмму (рис. 3А), видно, что случайных последовательностей много, но если посмотреть на личные результаты каждой макаки, становится понятно, что всё дело в очень тупости индивидума по кличке Колтрейн, который просто не сообразил, видимо, что от него желают, и упрямо раскладывал скобки в ряд вида () [] (33 пробы из 50). Зато у Горацио и Бейонсе преобладали правильные ответы (26 из 35 и 22 из 28, соответственно). Эти две умницы проявили результаты, попавшие в спектр человечьих малышей.
Рис. 3. результаты, которые мортышки проявили опосля доп обучения. (А) Общий итог. (B) Личные результаты.
Настал черёд самого сложного — Опыта №3. Сумеют ли люди и мортышки совладать с знаками, которых они ранее не лицезрели? Исследователи вводили новейший набор знаков, а как испытуемые давали 7 правильных результатов из 10, возникал последующий набор скобок и всё повторялось, и так до 30 раз.
И на сей раз мортышки проявили хорошие результаты, при этом в особенности преуспела самочка Бейонсе: 34 правильных ответа из 50. В целом, Бейонсе показала итог выше, чем 76% американских малышей и 52% взрослых чимане (краснокожие, без обид! В пользующейся популярностью статье говорится, практически дословно: мортышка способнее половины обитателей боливийских деревень). Означает, считают исследователи, мортышки могут не лишь усвоить стратегию рекурсии, да и обобщить её, перенеся на совсем новейшие, ранее незнакомые знаки. Доп обучение (педагогический процесс, в результате которого учащиеся под руководством учителя овладевают знаниями, умениями и навыками) позволило макакам приблизиться к показателям, даваемым в подобных опытах детками 3—5 лет. Правда, это не касается тугодума Колтрейна…
К слову, детям, участвовавшим в опыте, дали доп тест: экспериментатор произносил последовательность цифр, а потом участник был должен повторить числа в оборотной последовательности. Малыши, которые почаще выбирали правильные варианты рекурсий, лучше совладали и с новеньким заданием, а это резон в пользу того, что способность к рекурсии коррелирует с объёмом рабочей памяти.
Итак, опыт показал, что все люди, вне зависимости от возраста, культуры либо образования способны на построение «интегрированных» структур. Это подтверждает предположение о рекурсии как о некоторой чуток ли не прирожденной возможности, характерной человеку. Но, как лицезреем, не лишь человеку! Макаки тоже не так ординарны, как кажутся, и различаются от людей в этом плане, может быть, только наименьшим объемом рабочей памяти. Правда, обобщать результаты, приобретенные на 3 макаках, на уровень всего вида исследователи не торопятся, и верно делают. Создатели задаются вопросцем: а на какую степень «вложенности» способны мортышки? Что будет, если добавить 3-ий уровень, что-то типа {([])}?
Вообщем, методику исследования уже раскритиковали. «В отличие от рекурсивных фраз в языках, которые значимо соединены друг с другом, пары внутренних и наружных скобок в задачке являются случайными знаками», — молвят Клаудиа Мэннель и Эмилиано Заккарелла из Института когнитивных исследовательских работ человека и мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека) общества Макса Планка в Лейпциге, Германия. Участники могли верно расставить новейшие скобки, не задумываясь о рекурсии, считают Мэннель и Заккарелла. Может быть, испытуемые всего только располагали знаки симметрично, зрительно приятным для глаз образом (беря во внимание, что мортышки лицезрели знаки только порознь на экране, т.е. в итоге их выбора из скобок не формировалась зрительно считываемая последовательность, контраргумент так для себя).
